Через несколько минут гости ушли так же внезапно, как появились, и я направился к двери в коридор, намереваясь забрать узлы с вещами.

— Иридос, — тяжело произнес Унгердс, — прости. Я на минуту засомневался в твоих намерениях… мне очень стыдно.

— Советник, — озадаченно оглянулся я на него, — о чем ты говоришь? Я специально говорил на совете так, чтоб никто не заподозрил истину, и чуточку убедительности на себя кастовал! Как ты мог не поверить, ведь я ментал! В другой ситуации я обязательно бы вас предупредил, но там было нельзя. Чужие следилки так и вились возле стола.

— Правда? — вздохнул он облегченно. — Ну все равно извини. Зийлар вон не сомневался.

— У него другая история, — покосился я на племянника правителя, — и он вообще доверчивый. А вот с отцом зря не разговаривает. Я не говорю, что Рведес не виноват, но наблюдать, как мучается родной отец, по-моему, жестоко.

— Он же наблюдал, как я мучаюсь?! — непреклонно сжал губы дроу.

— И был неправ, но разбирайтесь сами. Идем, Кахорис.

А еще через пять минут, оставив волка и кучу узлов в его новом кабинете, я открыл портал в свой дом.

В прихожей было полутемно, но из кухни через приоткрытую дверь падала полоса мягкого света от притененного светильника, и аппетитно пахло тушеным мясом. Но не запах мяса тянул меня туда неотступно, как рыбак рыбку, а пойманная чутьем ментала легкая тревога, резко сменившаяся при моем появлении облегчением и жарко вспыхнувшей радостью.

— Анэри… — Дойти до кухни я не успел, ведьмочка примчалась как ветерок, оказалась у меня на руках, и в тот же миг я забыл про все на свете.

— Ты ужинал? — настойчивый вопрос наконец оторвал меня от подруги, и я с изумлением обнаружил, что почему-то сижу на деревянном диванчике в прихожей, держа ее на коленях.

— Нет…

— Идем, я тебя покормлю. — Она попыталась встать, но мои руки не разжались.

— Я хотел задать тебе вопрос…

— Задавай, — согласилась она и обвила руками мою шею, — ну что же ты молчишь?

— Ищу слова, — признался я, — скажи, ты не очень обидишься, если мы не будем сейчас есть твое замечательное тушеное мясо?

— Нет, — сразу ответила она и прижалась плотнее, — это последний вопрос?

— Нет, — так же сразу ответил я, — есть еще.

— Давай.

— По нашему закону ты уже моя подруга, главные слова я сказал, когда открыл тебе дверь в этот дом. Но наша свадьба будет только завтра.

— Для меня это совсем не важно. — Ведьмочка прижалась еще крепче и погладила меня по волосам. — И я хорошо тебя знаю. Ты такой же, как отец… я говорю про Тая. И я тебя очень люблю…

— И ты не позволишь Мильде завтра утром испортить тебе настроение? — дотягиваясь до браслета, уточнил я, уже твердо зная, что не намерен больше ни одного дня засыпать, просыпаться, ужинать и завтракать без нее. Да и вообще жить.

— Не волнуйся, — тихо сказала она, — никому не позволю.

— Я тоже тебя очень люблю, — шепнул я, — закрой глаза.

И нажал на камни.

Мы выпали из портала точно на диван в моем сорбе, расположенном на берегу озера, и я первым делом кастовал два заклинания. Превратил диван в широкую лежанку и накрыл полянку с сорбом мощным непроницаемым куполом, который издали предупреждал всех жителей плато, что хозяин этого купола устроит взбучку любому нахалу, вздумавшему сюда сунуться. Маглоры очень добродушные люди, но в некоторые подробности своей жизни никому не позволяют совать любопытные носы.

— Ир…

— Что, моя хорошая?

— А когда мы пойдем домой?

— Дней через сто, — ни секунды не думая, высказал я свою мечту.

Ведьмочка счастливо рассмеялась, а я нехотя приоткрыл один глаз и взглянул на распахнутые створки широкого окна. За озером тихо выплывал в небо светлый край солнца.

— Еще же очень рано, — притянув ее ближе, пожаловался я, — успеем все приготовить.

— Я уже приготовила… — засопела она, — мясо.

— Умница, — похвалил я, и не думая открывать глаза.

Уже немыслимое количество дней я не ощущал себя таким беззаботно-счастливым и умиротворенным. Наверное, с самого раннего детства. И совершенно не желал снова окунаться в водоворот забот, проблем и недоразумений. Хотя бы еще пару часов.

— Ага, — тихонько согласилась ведьмочка, — только я его не вынула из духовки. Хотела покормить тебя горячим.

— Покормишь, — благодарно пообещал я, — обязательно. Немного позже. Поспи еще немного.

— Ир… а оно уже, наверное, пропало. Или пересохло, или испортилось.

— Нет. Тот дом маги строили для меня, и в нем ничего не пропадает и не пригорает. Заклинание такое. Нужно иногда обновлять и все. Не волнуйся.

Она притихла, и некоторое время я дремал, наслаждаясь ее теплом, запахом и властвовавшим в душе ошеломительным чувством покоя. Вот теперь наконец все в моей жизни было так, как необходимо именно мне, как единственно правильно и хорошо. И я точно знал, что никому и ни за что не позволю даже намеком испортить это ощущение.

Однако больше заснуть я так и не смог. Резерв был переполнен и неназойливо щекотал меня своим теплом, напоминая, что нужно или поставить на зарядку пустой кристалл, или сделать что-то полезное для стаи или себя, и я предпочитал второе. Тем более работы сегодня было — просто уйма. Да и Анэри так и не заснула, хотя лежала тихо, ровно дыша мне в плечо.

— Ты уверена, что хочешь домой? Или искупаемся еще разок? Только не лукавь… знаешь ведь, что мне это не нужно.

— Нет, пока не хочу купаться. И лукавить не хочу. — Она теснее прижалась ко мне и нежно прикоснулась к коже губами. — Просто не знала, как сказать…

— Что произошло? — Я внимательно вгляделся во встревоженные зеленые глаза и нажал камни портала, перенося нас точно на постель в спальню нового дома.

В ноздри сразу ворвался аромат расставленных в вазах цветов и утренней свежести, льющейся через раскрытую дверь балкона, и по неизвестно откуда взявшимся вышитым занавескам я понял, что ведьмочка успела навести тут свой порядок.

— Как тут стало хорошо, — поцеловал я любимую, — так что ты хотела сказать?

— Тревожно мне. Бабушка записку прислала… просила написать ответ. Или утром подойти к воротам ее дома.

— Хорошо, позавтракаем и сходим вместе. — Я отлично помнил свои вчерашние угрызения совести. — Кстати, хотел спросить, ты не знаешь, почему она живет одна? Мне признался один оборотень, что не против на ней жениться.

— Нет, я только намеки слышала, а мать что-то знает. Лучше у нее спроси. — Ведьмочка уже нашла в шкафу одежду и торопливо одевалась, — вот твои вещи. Пойду пока посмотрю мясо.

— Беги, — согласился я и, едва она скрылась за дверью, не вставая с постели, отправил на кухню заклинание свежести.

На всякий случай, незачем моей ведьмочке расстраиваться из-за такого пустяка, как кусок мяса.

А вот бабушкой придется заниматься всерьез, хотя мне снова не хватает времени.

Пока мы пили кофе и ели замечательно вкусное мясо, у меня появилась новая идея.

— Знаешь, давай не пойдем в деревню? Лучше я схожу под невидимостью и заберу Мильду сюда. Поговорим спокойно, без любопытных глаз.

Анэри подумала несколько секунд и согласилась, и еще через пять минут я стоял во дворе ведьминого дома, бдительно оглядываясь по сторонам.

— Что, совесть проснулась? — В усталом голосе ведьмы, сидевшей возле ворот на скамеечке, не было ни злости, ни ехидства, только горькая безысходность, и я не стал отвечать.

Захватил Мильду воздушной лианой и вернулся домой, в угол прихожей, который перед уходом выбрал под портальный, специально передвинув в сторону гардероб.

— Любимая! Я принес нашу бабушку, — позвал я Анэри.

— Как ты быстро, — восхищенно отозвалась ведьмочка из расположенной на первом этаже башни и просторной, как зал, гостиной, где мы решили проводить переговоры, — у меня еще даже отвар не вскипел.

— Я сделаю шоколад и кофе, — успокоил я подругу, направляясь к ней и даже не оглядываясь на ведьму.